Было бы утомительно останавливаться дольше на подробностях этой полемической литературы. Изо всей массы сочинений этого рода лишь ничтожная доля имеет научную ценность. Я называю здесь лишь одного писателя из лагеря антинорманнистов, сочинение которого, по крайней мере, производит впечатление серьезной обдуманности и больших познаний, — С. Гедеонова17. Громадное же большинство сочинений других антинорманнистов не может даже иметь притязаний на признание их научными: истинно научный метод то и дело уступает место самым шатким и произвольным фантазиям, внушенным, очевидно, более нерассуждающим национальным фанатизмом, чем серьезным стремлением найти истину. Всякий беспристрастный читатель выносит из чтения подобных трактатов такое впечатление, что в данном случае дело сводится к одному — какой бы то ни было ценой устранить неприятный факт основания русского государства при помощи чужеземного княжеского рода, как будто подобное обстоятельство может заключать в себе что-нибудь оскорбительное для великой нации. Эти новые теории, которых я коснулся вкратце, и в самой России встретили противоречие. Старые бойцы, Погодин и в особенности Куник, неоднократно ополчались на защиту своего любимого дела и в целом ряде статей оспаривали шаткие фантазии своих противников; другие не менее солидные ученые без колебания последовали их примеру. Следует признать, что критицизм антинор-маннистов пролил новый свет на некоторые частности вопроса; но главная сущность дела осталась совершенно нетронутой, и в своих основаниях теория скандинавского происхождения Руси не поколеблена ни на волос. Однако нечего удивляться, если люди, которые не в состоянии сами основательно и беспристрастно обсудить вопрос, вынесли иное впечатление из этого литературного спора.